“Смотрите же за собою. чтобы сердца ваши не отягчались объядением и пьянством и заботами житейскими, и чтобы день тот не постиг вас внезапно”. “День тот”, то есть последний день мира или каждого из нас, приходит как тать, и захватывает как сеть; потому и предписывает Господь: “итак бодрствуйте на всякое время и молитесь” (Лк. 21, 36). А так как сытость и многозаботливость – первые враги бдения и молитвы, то наперед еще указано, чтоб не допускать себя до отяжеления пищею, питьем и печалями житейскими. Кто поел, попил, повеселился, спать – выспался и опять за то же, у того какому быть бдению? Кто и день и ночь занят одним житейским, тому до молитвы ли? “Что же, скажешь, делать? Без пищи нельзя; и ее надо добыть. Вот и забота”. Да Господь не сказал: не работай, не ешь, не пей, “да не отяготится” сердце ваше этим. Руками работай, а сердце держи свободным; есть – ешь, но не обременяй себя пищею; и вина выпей, когда нужно, но не допускай до возмущения головы и сердца. Раздели внешнее твое от внутреннего и последнее поставь делом жизни твоей, а первое приделком: там будь вниманием и сердцем, а здесь только телом, руками, ногами и глазами: “бодрствуйте на всякое время и молитесь”, да сподобишься небоязненно стать перед Сыном Человеческим. Чтобы сподобиться этого, надо здесь еще, в жизни своей, установиться перед Господом, а для этого одно средство – бодренная молитва в сердце совершаемая умом. Кто так настроится – на того не найдет “день той” внезапно.