Викариатство, как институт викариев, главных помощников епархиального архиерея в епископском сане, получил широкое распространение в синодальную эпоху. Известный ученый, историк Церкви и церковного права протоиерей Владислав Цыпин пишет: «Уже в 1708 г. при Новгородском архиепископе начал состоять викарий с титулом епископа Карельского и Ладожского. При Екатерине II Синод дозволил своим членам иметь викариев. Викариатства стали открываться и в тех епархиях, где в этом была необходимость при старейших архиереях-митрополитах и в особо крупных епархиях. Однако до середины ХIХ века викариатские кафедры были открыты в немногих епархиях. Лишь во второй половине этого столетия викариатства были учреждены почти во всех епархиях.
Викарии титуловались по одному из уездных городов епархии. Они имели право ставить церковнослужителей в своих уездах, а по поручению епархиального архиерея – и священнослужителей. Кроме того, их ведению могли вверяться отдельные отрасли церковного управления: надзор за церковно-приходскими школами, женскими монастырями, свечными заводами. Согласно указу от 13 апреля 1873 года, викарии не имели ни своих кафедральных соборов, ни консисторий. Предсоборное Присутствие 1906 г. признано желательным, чтобы викарии были кандидатами на замещение епархиальных кафедр и чтобы их права были расширены Синодом».
Как известно, высочайше утвержденным государем-императором 19 мая 1887 года, мнением Государственного Совета Российской Империи, положено было присоединить к Области войска Донского входящие в состав Екатеринославской губернии (ныне Днепропетровская область) город Ростов-на-Дону, посад Азов, бывшее Ейское укрепление, Ростовский уезд, а также Таганрогское Градоначальство с пятью волостями: Мыс-Добронадежнинской, Никольской, Троицкой, Покровской и Преображенской. Присоединенные местности образовали два округа – Ростовский и Таганрогский. Последний составили: бывшее Таганрогское Градоначальство с пятью вышеупомянутыми входившими в его состав волостями Миусский округ, входивший ранее в состав Донской области, две волости Ростовского уезда – Милость-Куракинская и Советинская, составлявшие первый стан Ростовского уезда; Екатеринославская губерния. И еще две волости – Вареновская и Сарматовская, впоследствии образованные.
Согласно сведениям Таганрогского окружного полицейского управления, за апрель-июнь 1909 года Таганрогский округ населяли тогда 168.207 душ, из них в самом Таганроге проживали 66.933 человека.
Несмотря на то, что все светские учреждения были переданы в административное подчинение инстанциям Области войска Донского, церковные учреждения, или, как тогда говорили, «учреждения духовного ведомства» были по-прежнему оставлены в ведении Екатеринославского Епархиального начальства. (Хотя императорская комиссия под председательством Курского губернатора, тайного советника Косаговского, работавшая в Новочеркасске по данному вопросу, 11 октября 1886 года выслала запрос о возможном присоединении православного ведомства Ростовского уезда и Таганрогского Градоначальства к Областному ведомству Обер-прокурора Святейшего Синода К. П. Победоносцеву, никакого отзыва по этому вопросу не последовало.)
Таким образом, мы видим, что Донская область в духовном отношениии оказалась разделенной между двумя епархиальными высокопреосвященными: архиепископом Донским и Новочеркасским и епископом Екатеринославским и Мариупольским (в ведении которого находился Таганрогский округ). Таганрог в описываемое время представлял собой богатый промышленный торговый город, с большим количеством церквей: 9 приходских, 4 домовых и 1 приписная (для сравнения: в Ростове и Нахичевани вместе было лишь 6 приходских церквей) и 1 монастырем. В них служили: 1 протоиерей, 20 священников, 2 диакона и 18 псаломщиков. По архивным данным, в остальных местностях Таганрогского округа насчитывалось 12 церквей, 16 священников, 4 диакона и 17 псаломщиков.
СПИСОК
селений Области войска Донского, входящих в состав Екатеринославской епархии
Селения, принадлежащие Екатеринославской епархии в Таганрогском округе
1. Слобода Вареновка:
а) число церквей и приходов – 1;
б) число причтов – 1 (священник и псаломщик);
в) обеспечение причта – 32 десятины земли;
г) народонаселение – 4.228 душ обоего пола.
2. Экономия Ново-Мариинская с одиннадцатью поселками той же Вареновской волости:
а) число церквей и приходов – 1;
б) число причтов – 1 (священник и псаломщик);
в) денежное обеспечение причта – казенное жалование 392 руб. в год;
г) народонаселение – 1.674 души.
3. Слобода Лакедемоновка с одним поселком:
а) число церквей и приходов – 1;
б) число причтов – 1 (1 священник и 2 псаломщика);
в) денежное обеспечение причта – жалованье 171 руб. и земли 120 десятин;
г) народонаселение – 2.680 душ обоего пола.
4. Слобода Троицкая с одним поселком:
а) число церквей и приходов – 2;
б) число причтов – 2 (3 священника, 1 диакона и 3 псаломщика);
в) денежное обеспечение причта – жалованье 273 руб. и земли 120 десятин;
г) народонаселение – 9.646 душ обоего пола.
5. Слобода Николаевская с одним поселком:
а) число церквей и приходов – 1;
б) число причтов – 1 (2 священника, 1 диакон и 2 псаломщика);
в) денежное обеспечение причта – жалованье 171 руб. и земли 120 десятин;
г) народонаселение – 8.929 душ.
6. Слобода Совет с одиннадцатью поселками:
а) число церквей и приходов – 1;
б) число причтов – 1 (1 священник и 1 псаломщик);
в) денежное обеспечение причта – жалованье 198 руб. в год;
г) народонаселение – 2.665 душ.
7. Слобода Самбек с одним поселком:
а) число церквей и приходов – 1;
б) число причтов – 1 (1 священник и 1 псаломщик);
в) денежное обеспечение причта – нет;
г) народонаселение – 1.802 души.
8. Хутор Курнацкий с четырьмя поселками:
а) число церквей и приходов – 1;
б) число причтов – 1 (1 священник и 1 псаломщик);
в) денежное обеспечение причта – нет;
г) народонаселение – 2.403 души.
9. Село Покровское:
а) число церквей и приходов – 1;
б) число причтов – 1 (3 священника, 1 диакон и 3 псаломщика);
в) денежное обеспечение причта – земли 120 десятин;
г) народонаселение – 12.728 душ.
10. Местечко Милость-Куракинское с одиннадцатью поселками:
а) число церквей и приходов – 1;
б) число причтов – 1 (1 священник, 1 диакон и 1 псаломщик);
в) денежное обеспечение причта – земли 120 десятин;
г) народонаселение – 4.120 душ.
11. Село Ряженое с тремя поселками:
а) число церквей и приходов – 1;
б) число причтов – 1 (1 священник и 1 псаломщик);
в) денежное обеспечение причта – земли 40 десятин;
г) народонаселение – 3.359 душ.
Вопрос о присоединении обсуждался с мая 1886 года и вызвал немалую обеспокоенность местных властей.
Понятно, что такое административное разделение светских и духовных учреждений в пределах одного округа долго продолжаться не могло. Оказавшись в неопределенном положении, городской голова г. Алфераки при поддержке Екатеринославского губернатора в докладе на имя министра внутренних дел от 24 ноября 1886 года предусмотрительно писал: «Духовное ведомство едва ли найдет возможным выделение Таганрогского округа из ведения епископа Екатеринославского и Таганрогского, так как епархия понесла бы чрез то невознаградимый для нее материальный ущерб. Мера эта отозвалась бы тяжело на местных учреждениях духовного ведомства, которые едва ли даже могли бы продолжать свое существование с лишением источника дохода из этой наиболее богатой части губернии».
Здесь следует пояснить, что отторжение вышеназванных округов от Екатеринославской епархии действительно повлекло бы сокращение денежных поступлений на духовные учебные заведения в размере 30 тысяч рублей.
Беспокойство г. Алфераки относительно положения духовного ведомства в Таганрогском округе оправдалось в 1898 году, когда Главное Управление Казачьих войск возбудило перед обер-прокурором вопрос о возможной передаче церквей и приходов, оставшихся в ведении Екатеринославского епископа, в заведование Донского архиепископа.
Главное Управление Казачьих войск опиралось в основном на необходимость согласования границ епархий с административными границами означенных местностей по Высочайшему повелению от 6 мая 1788 года.
В ответ на последовавший от обер-прокурора запрос преосвященный Симеон, епископ Екатеринославский приводит ряд причин, которые препятствуют присоединению вышеназванных приходов к Донской епархии:
1) пенсионно-вспомогательная касса с капиталом 350 тысяч рублей, которая в случае отделения сократится вкладами и операциями;
2) свечной завод, стоящий 141 тыс. рублей, потеряющий рынок для сбыта свеч;
3) попечительство о бедных духовного звания, требующее финансовой поддержки;
4) затраты на предполагаемое устройство приюта для призрения вдов, сирот и заштатных священнослужителей;
5) большие затраты на содержание духовных учебных заведений;
6) неблагоустроенность духовных учебных заведений Донской Епархии, в коих в случае отделения вынуждены будут обучаться дети духовенства Ростовского и Таганрогского округов.
Казалось бы, вопрос о выделении Ростовского и Таганрогского округов из Екатеринославской епархии подробным образом исследован и должен был быть исчерпан, но ровно через 10 лет, в 1908 году, снова был поднят с самой неожиданной стороны. Инициатива на сей раз принадлежала Таганрогской городской Думе и возникла на почве создавшихся между нею и Екатеринославским епархиальным начальством недоразумений по вопросам содержания Таганрогского городского кладбища, устройства церкви на Мясницкой площади и образовании при ней прихода.
Екатеринославское епархиальное начальство отстранило Таганрогскую Думу от заведования третьим городским кладбищем и не удовлетворило ее ходатайство об открытии самостоятельного прихода при церкви на Мясницкой площади. И по тому и другому вопросу Таганрогское городское общественное управление было не совсем право, и именно поэтому решило перенести свой спор на другую почву, а именно – на отделение от Екатеринославской епархии, с присоединением города Таганрога к Донской епархии.
И вот, на состоявшемся 18 января 1908 года заседании городской Думы впервые формулируется новый повод для отделения: отдаленность Екатеринослава и, как следствие, – невозможность Епархиального начальства «иметь близкое наблюдение за духовными нуждами граждан города Таганрога», с одной стороны, и естественная близость по месту нахождения и управления Донской епархии, с другой стороны.
Во исполнение соответствующего постановления Думы, 9 февраля 1908 года, городской голова П.Ф. Иорданов обратился к войсковому наказному атаману войска Донского с просьбой возбудить надлежащее ходатайство о включении города Таганрога по духовному управлению в епархию Донскую. Атаман ходатайство препроводил к обер-прокурору, а последний запросил отзыв по этому делу у Екатеринославского епископа Симеона. Преосвященный, в свою очередь предположил рассмотреть данный вопрос на благочинических собраниях не только Таганрога, но и близлежащего Ростова.
В ответ духовенство города Таганрога, упомянув о том, что к взносам церквей на духовно-учебные заведения Екатеринославской епархии в последние годы присоединились личные ежегодные взносы духовенства (30 рублей со священника, 20 – с диакона и 10 – с псаломщика) на духовно-учебное дело, вследствие чего духовенство пользуется льготами при воспитании детей, заявило, что отделение поэтому невозможно. Подобный ответ был получен из Ростовского благочиния.
Помимо прочих оснований для отказа, еще одной причиной было решение строить второе епархиальное женское училище в Мариуполе. Преимущественно для детей духовенства Ростова и Таганрога, кое-уже сделало на эту цель немалые денежные взносы. Наконец 25-й очередной съезд духовенства Екатеринославской епархии признал этот вопрос не более чем «праздным», несвоевременным и бесцельным.
Не удовлетворившись такой реакцией, обер-прокурор послал в епархию для расследования дела одного из видных иерархов, Преосвященного Иннокентия, епископа Тамбовского и Шацкого (будущего экзарха Грузии) в мае 1909 года. Тщательно исследовав вопрос, епископ Иннокентий сравнил его с узлом, который затягивается все крепче и крепче, и «едва ли найдется меч, который рассек бы этот своего рода „гордиев узел“.
Трудно сказать, насколько обоснованными были доводы Екатеринославского епархиального начальства. Справедливости ради отметим лишь то, что аргументы сторонников присоединения вышеозначенных областей к Донской епархии, которыми мы располагаем показались нам столь же логичными и убедительными.
Так, С.Г. Павловский отмечает, что «Донская епархия в материальном отношении достаточно обеспечена и такой нужды, какую испытывают другие епархии, при повсеместном высоком обложении церквей процентными отчислениями на содержание духовно-учебных заведений, она не ощущает. На содержание духовно-учебных заведений церкви Донской епархии ежегодно вносят всего 88.100 рублей, что составляет не более 17 процентов с их общей годовой свечной прибыли.
Но независимо от сего, содержание этих духовно-учебных заведений обеспечено неприкосновенным капиталом в 1.586 тыс. рублей, с какового капитала ежегодно получается процентами 59.896 рублей. Такого капитала в Екатеринославской епархии нет, и в этом отношении Донская епархия имеет преимущество пред ней. Благодаря этому духовно-учебные заведения Донской епархии во внешнем отношении можно назвать вполне благоустроенными. Правда, в них нет роскошных рекреационных зал, паркетных полов, имеющихся в Екатеринославских духовно-учебных заведениях, и по обстановке они более просты, но все необходимое имеют и крайней тесноты и неудобств не испытывают…
Попечительство о бедных духовного звания Екатеринославской епархии настолько стоит прочно и обладает таким излишним капиталом, чего нет в Донской епархии, что даже имеет возможность из своих сиротских средств уделять на чуждые ему цели, оказывая помощь церковно-учительской школе при Архиерейском Доме, и потому для него отделение части капитала пропорционально числу отходящих церквей и штатов причта не составит никакого ущерба и не подорвет его…
Екатеринославский свечной завод мало понесет ущерба, или даже совсем не понесет, от потери рынка для сбыта церковных свечей, ибо и в настоящее время большинство церквей Ростовского и Таганрогского округов, вероятно, покупают свечи в частных заводах. Иначе чем бы и кем бы последние существовали…
Нам не раз приходилось слышать про это. И в самом деле, откуда, например, ростовские церкви берут тысячи на содержание своих прекрасных певческих хоров, как не из церковных средств и показывают ли они полностью эти расходы по церковным приходно-расходным книгам. Скажут, что жертвуют на это церковные старосты. Сомневаемся. Значит отсюда, что потеря этого рынка если и ослабит несколько свечной Екатернославский епархиальный завод, но подорвать его благосостояние не может. Что значит для завода 58 отходящих церквей когда в епархии (и при том вообще богатой) остается свыше 700 церквей?!
Потеря этого рынка заставит только духовенство епархии усилить контроль за церковными старостами с обязательством последних приобретать свечи в своем епархиальном заводе, а не в частных. Отделения же части капитала Екатеринославского свечного завода не потребуется, так как оно не вызывается самым ходом дела. Наконец, благосостояние Екатеринославских духовно-учебных заведений, семинарии, Мариупольского духовного и епархиального училищ с потерей для них до 30.000 рублей из сумм церквей присоединенных местностей едва ли может серьезно пострадать, если принять во внимание, что вышеупомянутая цифра для такой богатой епархии, как Екатеринославская, настолько незначительна, что с избытком покроется из доходности других церквей епархии, особенно когда будет обращено серьезное внимание и установлен надлежащий контроль за обязательным приобретением церквами епархии свечей из своего завода…
Пенсионно-вспомогательная или эмеритальная касса Донской епархии поставлена весьма прочна и свободно. Неприкосновенный ее капитал за 1913 год выразился в сумме 926.000 рублей процентными бумагами и таким образом значительно выше полумиллионного капитала таковой же кассы Екатеринославской епархии
…Таким образом, – делает вывод автор, – опасения Екатеринославского епархиального начальства и духовенства, что в случае присоединения к Донской епархии городов Ростова и Таганрога принесет неизгладимый ущерб материальным интересам Екатеринославской епархии в значительной мере преувеличены».
Между тем, до 1908 года Донское епархиальное начальство было лишь пассивным свидетелем в этом деле, и деятельного участия в нем не принимало до тех пор, пока религиозно-нравственные интересы епархии не побудили к его большой активности. Изменившаяся позиция Донской епархии была обязана личности ее нового владыки, деятельного архиепископа Владимира.
Вступив на новую кафедру, Высокопреосвященнейший Владимир нашел ее в довольно-таки расстроенном виде. Это касалось, прежде всего, ее религиозно-нравственного состояния, в связи с быстро развивавшимся на Дону сектантством. По мнению архиепископа Владимира, в этом виновен прежде всего близлежащий Таганрог. Чтобы понять такую позицию владыки, надо представить себе, что Таганрог представлял собою портовый город, где из нескольких десятков тысяч жителей, только по официальным данным, значилось 2.540 штундо-баптистов, 4.300 иудеев и 472 магометан. (Впрочем, эти статистические данные легко объясняются и широкой этнической палитрой Таганрога, в котором проживало много армян (5 процентов), евреев (8 процентов) и другого инославного населения).
Отсюда же шла и анархическо-социалистическая, в своей основе антирелигиозная пропаганда, находившая благоприятную почву среди заводского населения Таганрогского округа. Основной причиной этого архиепископ Владимир видел значительную удаленность Таганрога от епархиального центра. 400 верст – такое расстояние нужно было преодолеть жителю Таганрога, чтобы добраться до Екатеринослава. Для сравнения скажем, что епархиальный Новочеркасск находился от Таганрога на расстоянии всего лишь 100 верст.
9 марта 1909 года Таганрогский голова Иорданов явился лично к архиепископу Владимиру с просьбой возбудить ходатайство о причислении Таганрога к Донской епархии. На основании этих фактов Его Высокопреосвященство вошел в Святейший Синод с представлением от 12 марта 1909 года о присоединении Таганрога к Донской епархии, но при этом он делает следующую оговорку: «Было бы целесообразно со временем, когда будут изысканы местные средства, учредить в городе Таганроге кафедру викарного Преосвященного, с назначением ему здесь постоянного пребывания с подчинением его Донскому архиепископу, как находящемуся в 100-120 верстах от города Таганрога по линии железной дороги.
Преосвященный Викарий, живя в городе Таганроге, мог бы непосредственно вникать в духовные нужды населения и своевременно удовлетворять их, неослабно следить за зловредною деятельностью баптизма и еврейского анархизма, принимать все соответствующие меры против них и чрез постоянное торжественное совершение богослужений и молитвенное общение постепенно вводить местное население в круг интересов Православной Церкви и в глазах инороднического населения возвышать достоинство и величие православной веры».
Вышеупомянутый епископ Иннокентий причиной вышеупомянутых настроений считал: во-первых, нерадение местного духовенства; во-вторых, отсутствие должного надзора от отдаленного епархиального епископа. «Екатеринославская епархия, – писал журнал «Русский паломник», – велика во всех отношениях – и по пространству и по количеству населения, для того чтобы епархиальный преосвященный, один без помощи и содействия ближайшего сотрудника – викарного епископа имел возможность руководить с необходимой тщательностью и во всех подробностях многосложными делами епархиального управления Особенно тягостными в этом отношении находятся Таганрог и Ростов. Их благолепные и обширные храмы годами лишены архиерейского величественного богослужения. Их многочисленное население годами не видит епископа, не слышит его поучающего архипастырского голоса. Духовенство этих городов, отдаленное от своего епископа, лишено непосредственного архипастырского руководства и в пастырском делании предоставлено самому себе».
В 1906 году Екатеринославские епархиальные ведомости опубликовали эмоциональное письмо таганрогского священника Иоанна Покровского, в котором, в частности, писалось: «Сердце болит за наше современное духовенство… Таганрогское духовенство окончательно раскасировало православно-грекороссийскую Церковь, признав ее отличительные особенности как бессмысленные, неканонические: вслух всех жителей г. Таганрога и окрестностей осмеяло наши длинные волосы, длинную одежду и т.д., сыграв в руку штундистов таганрогских».
Следует отметить, что каковы бы ни были личные соображения архиепископа Владимира, его позиция имеет четкие церковно-канонические и государственно-правовые основания:
1) относительно 17-го правила IV Вселенского Собора, которым устанавливается следующий порядок: «По каждой епархии в селах или предградиях сущие приходы должны пребывати под властию заведывающих ими епископов» и устанавливается 30-летний срок давности для такого подчинения. «Но аще царскою властью, вновь устроен или впредь устроен будет град, то распределение церковных приходов да последует гражданскому и земскому порядку». Этот момент подтвержден и 38-м правилом VI Вселенского Собора;
2) относительно имеющему в своей основе 17-е правило Высочайшего повеления от 6 мая 1778 года, по которому границы епархии должны совпадать с границами областей или губерний.
Владыка Владимир действовал и внешними средствами: по его поручению и его представителями на Всероссийском Миссионерском съезде, бывшем в Казани в 1910 году, был поднят тот же вопрос о присоединении, каковое было признано в миссионерских целях желательным. Но, вероятно, к неожиданности Донского архиепископа съезд постановил ходатайствовать перед Святейшим Синодом не просто о присоединении Таганрогского и Ростовского округов, но «об открытии… второго викариатства в Донской епархии».
Так впервые была высказана идея о викариатстве городов Таганрога и Ростова. Первым ее подхватило Екатеринославское епархиальное начальство. На этот раз у него уже не было сомнений на сей счет. Оставалась лишь одна проблема: где назначить место пребывания викарного епископа – в Ростове или Таганроге? Таганрог древнее, Ростов богаче… Сомнения развеялись быстро. Богатый Ростов не нашел возможным изыскать средства на содержание преосвященного викария, Таганрогская же городская Дума, напротив, откликнулась довольно живо, пообещав предоставить для жительства епископа и его свиты принадлежащий городу дом в центре, на обширной площади, стоимостью 150.000 рублей и, кроме того, постановила вносить ежегодно из городских средств на содержание архиерейской кафедры 6.000 рублей по просьбе Екатеринославского епископа Симеона Покровского.
Таганрогская кафедра стала единственной на Руси, содержание которой целиком приняла на себя местная общественность.
Заручившись этим обещанием, Екатеринославский Преосвященный Симеон вошел в Святейший Синод с ходатайством об учреждении кафедры викарного епископа в городе Таганроге. Святейший Синод удовлетворил это ходатайство, испросив императорского соизволения, которое последовало 1 апреля 1911 года. Менее чем через 2 недели, 24 апреля 1911 года, во епископа Таганрогского был хиротонисан Санкт-Петербургский архимандрит Феофилакт (Клементьев).
Такое решение вопроса не удовлетворило вполне ни граждан Таганрога, ни начальство области войска Донского, ни Донского архиепископа. Донцы вновь заговорили о сектантской опасности из Таганрога и Ростова. Таганрожцы же хотели еще большей самостоятельности. 11 октября 1912 года Таганрогский городской голова Платонов ходатайствует перед атаманом войска Донского о передаче в Святейший Синод вопроса об образовании и преобразовании Таганрогского викариатства в новую Приазовскую епархию, в которую могли бы войти города Таганрог, Ростов, Мариуполь, Бердянск, Азов с их уездами и округами. Причем, местопребыванием епископа означенной епархии должен остаться Таганрог.
Донской архиепископ Владимир поддержал эту просьбу, но сам Святейший Синод не нашел возможности удовлетворить данное ходатайство «в виду трудности его осуществления в настоящее время по особому строю жизни Донской и Екатеринославской епархии».
Так в 1912 году завершилось важное церковное деяние, начатое по инициативе светской власти еще в 1886 году и продолжавшееся на рубеже двух веков. Неизвестно, как решился бы этот вопрос в дальнейшем, если бы наступившие общегосударственные перемены 1917–1930 годов не перевели церковь и общество в плоскость совершенно иных, непривычных доселе задач и целей, главной из которых было одно – просто выживание, не только духовное, но и физическое. Этому трагическому периоду посвящена одна из следующих глав нашего исследования.
Ректор Донской духовной семинарии протоиерей Тимофей Фетисов